Воспоминания Арзамасова Федора Куприяновича
* Воевал на Ленинградском фронте. Разведчик. Был трижды ранен. награжден боевыми медалями и орденом Отечественной войны.
В начале 1943 года командиром разведывательного взвода 372-й стрелковой дивизии был старший лейтенант В. И. Коваль, переводчиком - лейтенант Барсов, которого мы считали своим комиссаром. В наступление мы шли на плечах отступающего противника, а в обороне утюжили своими животами нейтралку и ближайшие тылы врага.
Добывали сведения, доставляли в штаб десятки "языков". Иногда приходилось выполнять и прямые боевые задачи, например, при прорыве блокады Ленинграда в январе 1943 года, когда полк оказался в окружении под Лугой, и разведчики спасали знамя полка.
Доставляли через кольцо окружения боеприпасы и продовольствие. Круговая оборона полка продолжалась полмесяца. Потом был прорыв, неравный бой. Вражеские солдаты ворвались на наши позиции. Бойцы, которым не было дороги назад, стремительно бросались врукопашную и прорывались любой ценой.
Трудно описать жестокость боя, в котором основную роль играли разведчики - последний резерв командира полка Л. Т. Иванова. Люди, изнуренные бессонницей, голодом, идущие на смерть, были бесстрашны и беспощадны к врагу. Из автоматов и пулеметов на ходу стреляли в упор. Над полем боя стоял грохот разрывов, свистели пули и осколки, слышались крики и стоны, мат и мольба раненых о помощи. И фашисты, охваченные паникой, начали отступать, бросая оружие. Но ожесточение бойцов достигло предела, и думать о милосердии было некогда. Судьба решалась секундами. Мы видели только смерть на стволах автоматов.
Противник был отброшен. Прорвав кольцо окружения, разведчики вывели остатки полка.
Бои шли за освобождение городов Луга, Новгород. Разведчикам предстояло вывести из окружения штаб батальона капитана Зуева, оказавшийся в западне под Лугой. Мы поползли по болоту, перепаханному снарядами. Мягкие подушки кочек под тяжестью человека утопали в болотной жиже. Со всех сторон доносилась пулеметная и автоматная трескотня, по которой можно было определить, где находятся наши. Так мы вышли к своим. Не теряя времени, старший лейтенант Коваль распорядился:
- Разведчики, с группой бойцов пойдете по старой, уже проторенной дороге. Будете прикрывать отход батальона. С первой группой надо направить раненых, за ними - штаб и всех остальных.
Снова идем по болоту. Пробиваемся через минные поля и проволочные заграждения. Ускорить ход при большом количестве людей невозможно, и все понимают, что останавливаться тоже нельзя. Раненые, стиснув зубы, продолжали идти. Тяжелораненых тащили на плащ-палатках.
В воздухе носилась смерть. Взлетали фонтаны земли и воды от разрывавшихся снарядов. Среди этой грозы не были слышны крики и стоны, слова команды глушил бой.
Нет возможности подробнее рассказать о всех событиях, назвать имена участников, но пусть эти два коротких эпизода останутся памятью о моих друзьях-разведчиках, живых и погибших. *